Напишите нам
Популярно
Письмо рыбака В. Сугробов
21:23, 11 марта 2012

Письмо рыбака В. Сугробов


ПИСЬМО РЫБАКА

(Из книги «Записки Зоозащитника»)

Дорогой друг! В своем письме ты меня спрашиваешь, как я рыбачу? Отвечаю. Впечатления незабываемые! Ты так много времени уговаривал меня сходить на рыбалку и так много рассказывал мне о том, какое увлекательное это занятие, что мы с моим товарищем не утерпели и последовали твоему совету — пошли ловить сома. Но начну по порядку, чтобы ты мог понять и оценить наше искреннее стремление отдохнуть по-человечески и получить максимум удовольствия. Можешь не сомневаться — мы получили «по полной», а впечатлений нам теперь хватит на всю оставшуюся жизнь.

Ты меня знаешь. Я ловил маленьких окуньков и пескариков, но такой рыбалки, как эта, я еще не помню. Затемно мы вышли с моим товарищем Серегой на рыбалку. Птички спят, люди спят. Мы тоже на ходу спим, но, как заядлые рыбаки, идем. Сом, как ты мне объяснял, — рыба серьезная. Хищник. Мы и приманку надлежащую взяли — мясцо почти свежее, местами тухленькое. В общем все, как полагается! Утром прохладно, особенно когда дует северный ветер. Друг мой впереди идет, я сзади. Все бы хорошо, да любит мой товарищ перед самым носом останавливаться. Остановится и закурить предлагает. Я уже заикаться стал от таких его неожиданных появлений.

— Бросай курить, говорю! Твое курение вредит моему здоровью!

Лодка тонетОн не понимает, и все за свое. Река у нас очень красивая. Широкая, прямо скажем, живописная, островов много. Вот мы и решили порыбачить на одном из таких островов, находящемся как раз посередине реки. Можно забрасывать и вправо, и влево! Хочешь под один берег, хочешь — под другой! Лодка у нас маленькая, двух человек не выдержит. Решили мы на остров переправляться по очереди. Привязали к лодке веревку. Серега уплыл и высадился. Я подтянул лодку к себе и сам в нее сел. Сижу, гребу, значит. Гребу, гребу и вдруг слышу шипение. Нехороший, надо тебе сказать, звук. Очень подозрительный. Я стал бойчее грести. Шипение усилилось. Пропускает где-то лодка. Я еще сильнее налег на весла. В темноте не разберешь, где остров. Серега на берегу маячит, огонек от его сигареты далеко видать. Я уже на середине пути. Лодка совсем сдулась. Борта обвисли. Попа у меня внизу висит, ноги вверху, руки задираю выше головы и так пытаюсь грести. С горем пополам проплыл еще несколько метров. До острова еще прилично, а уже мелко. Это я к тому, дорогой мой друг, что уперлась моя попа в дно реки — и ни туда и ни сюда! И не выберешься из такой лодки! Встал я, можно сказать, дорогой мой кореш, на вечный якорь. Уж я и ерзал, и расталкивал лодку в разные стороны! Ни с места, и все! Вода холодная, лезть не хочется. Но что делать! Еще минут пять, и лодка совсем затонет. Выбрался я кое-как на берег мокрым и несчастным, убитым, можно сказать, таким неожиданным горем. Уже наловился. Зуб на зуб не попадает. Не повезло мне. Но только потом я понял, как я был к себе тогда несправедлив. Все познается в сравнении. Мы, конечно, взяли с собой и клей, и заплатки, но когда чинить? Рыбачить надо, время-то идет. Решили ремонт лодки отложить до утра. Рыба, надо тебе сказать, у нас всякая. И маленькая, и большая, и даже очень большая! Пока мы разворачивали удилища, пока насаживали приманку, наши разговоры все о рыбе шли.

— Серега! — спрашиваю я дрожащими от холода губами. — Ты когда-нибудь ловил большую рыбу?

— Никогда! — Отвечает Сергей.

— А д….д….д…..очень большую?

— Нет.

— А если, д….д….д….в реку крокодилов запустить, будут д….д д….клевать?

— Может, и будут! Но пожрут полдеревни!

Я содрогнулся.

— Ужас! Вот в океане рыба водится! Огромная! Я даже читал, одного рыбака такая рыбина два дня в лодке таскала! Чуть не утопила! У нас в реке такой нет. К сожалению. А то выловили бы! Прославились бы!

— Посмотрел бы я на тебя, — говорит мне мой товарищ, — как такая рыба тебя таскала по нашей реке в твоей лодке, вверх ногами! Со смеху бы рыбаки умерли!

Я обиделся.

— С кем не бывает!

— Со мной реже, чем с тобой. Ты, вон, мокрый, а я сухой!

Есть такое понятие — рыбацкое счастье.

Мы насадили кусочек мяса на крючок и забросили. Не клюет. Сидим, философствуем.

— Перебрасывай! — учит Серега. — Удачу искать надо.

Я перебросил.

— Чувствую, нам сегодня подфартит! — говорит Серега. И как в воду глядел! Зашевелилась леска.

— Подсекай! — орет Серега, — удача сорвется!

Я подсек. Удача попалась, но лучше бы, мой дорогой друг, она прошла стороной. Леска натянулась струной.

— Дай я вытаскивать буду! — Сергей занял мое место. Спиннинг держит, катушку крутит. Но здесь, вы не поверите, как дернет, и моего друга с острова, словно ветром, сдуло. Я от удивления рот раскрыл, а Серега уже в воде орет, спиннинг двумя руками держит, ногами упирается.

— Караул! — орет. — Уйдет! — орет. — Помогите! — орет. — Тону! — орет. И еще много чего орет!

Я его за шиворот — хвать! Нас двоих в воду тащит. Просто ужас, кошмар какой-то! Я за березку рукой. Береза гнется! Я ору. Сергей орет! А добыча не сдается! Леска руки режет, воду пенит! Тяжело. Тянем, а толку никакого! Мы уже уставать начали! На Сереге лица нет. Бледный.

— Кара….Кара…

— Чего?

— Ка — ра — ка — ди — Ла…а….а….а! Пой — ма — а….а….ли! — орет, и дальше, как по-заученному: слов никаких, один «мать-перемать!»

— Держись, Серега! — это я ору. — Что хоть поймали? — ору. — Какое такое счастье нам подвернулось! Ни с того ни с сего! Блин, сейчас помру, на фиг, от такого счастья!

— Не знаю! — Сергей орет и такие страшные глаза сделал, что мне совсем дурно стало.
Тянут уловНе сдается наш улов! Силища там неописуемая! Будто трактором тащит. Мы его и так, и эдак. По-научному. Потянем — отпустим, потянем — отпустим! Кое-как на берег выбрались. Куда там! Опять нас в воду затащило! Плохо нам. Конец, можно сказать, подкрался незаметно! Руки устали, ноги устали, язык устал орать и материться. Слов не хватает. Охрипли. Бросить жаль! Не бросать и того хуже! Кто кого поймал, не понятно! Мы уже и сами не рады, что клюнуло. Отпустим леску — на берег вылезем, потянем леску — опять в воде оказываемся. Если там посильнее дернет — все. Потонем. Не выплывем. Уже много времени прошло с тех пор, как нам подфартило. Мы с ног от усталости валимся. Но и на том конце лески тоже уставать начали. Потихоньку, а идет.

— Подсачник тащи! — ору. — Не вытащим! Уйдёт!

— Сам тащи! — орет Сepeгa.

Поддается. Ближе. Еще ближе. Закипела вода, волной на берег выплескивается.

— Что же это такое делается-то! — Серега катушку крутит и на меня страшными глазами смотрит, предсмертные рожи корчит.

— Где же подсачник!

А нам уже и не до подсачника. К нам плывет. А что плывет? Кто плывет? Мы не знаем. И бежать-то некуда! Невелик остров. Несколько деревьев, и все. Ближе. Совсем близко! Вытащили!

Первый раз в жизни я чуть не умер со страху. Господи ты, Боже мой! Из воды, с пеной у рта, с глазами, как моих два кулака, с крючком во рту на нас выскочил огромный пес. Страх господний! Он, оказывается, мирно так дремал на другой стороне реки, пока мы ему прямо под нос не бросили нашу приманку. Перекинули, значит, впотьмах-то через реку! Он, видать, и хотел только попробовать. Здесь Серега и сказал: — Подсекай!

Подсекли. Это я только потом понял, что с нами произошло. А в тот час, когда мы его вытащили, можно сказать, фортуна повернулась к нам задом. Она к нам не только повернулась задом, но, можно сказать, показала все, на что она способна. Мало того, что мы этого гада два часа с берега стягивали, через всю реку ошалелого перли. Он как только почувствовал твердую землю — озлобился. И так-то вида зверского, а по характеру — и того хуже.

На дерево загналВ общем, эта сволочь нас по острову гоняла еще два часа. Мы удочки покидали и кто куда! Пес то Серегу куснет, то за мной припустится. Мы и на деревья лезли, и вниз падали, и отмахивались! Ничего не помогает! Намучились мы с таким рыбацким счастьем просто до смерти! Выдохлись. Наконец, когда терять было уже больше нечего, мы бросились в воду и, отмахав метров пятьдесят за одну минуту, выбрались на другую сторону реки. Но не тут-то было! Как ты понял, пес плавать тоже умел! Это сумасшествие закончилось только около дома. И чтобы ты, мой дорогой друг, окончательно понял, что мы пережили,5 добавлю: после такого отдыха нас принудительно в травмпункт забрали. Сорок уколов в живот! Каждому! Соленого нельзя, острого нельзя, и самое главное, спиртного тоже нельзя. Лежу я сейчас на своей койке, потому что сидеть не могу, и пишу тебе это письмо. Вот ты меня в своем письме спрашиваешь: как у меня дела с рыбалкой? Я тебе так скажу, дорогой мой друг! Честно и откровенно. Пропади ты пропадом со своей рыбалкой! В гробу я видел твой активный отдых и незабываемые, до конца моих дней, впечатления! Mне ещё на уколы идти, а поэтому я и заканчиваю тебе писать это горькое письмо. Безо всякого уважения к твоим занятиям. Твой друг, самый несчастный рыбак на свете — Санька.

В. Сугробов 1983 г.


Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

© 2024 slobfishunt.ru
Дизайн и поддержка: GoodwinPress.ru