Друзья давно приглашали сходить за «большой» рыбой в чудские дали. Но «рыбацкий телеграф» чаще приносил вести об успешном лове вблизи берега, кроме того, не очень увлекала перспектива многокилометрового похода по глубокому снегу.
А тут решено было этот поход на прощание с подледным сезоном совершить, тем более что снег за неделю плюсовой среднесуточной температуры солнце слизало и на подъездах к озеру, и на нем самом.
Шли мы два часа по гололеду, что заметно сдерживало порыв. В результате этого, а также поправок на вес сапог (валенок), ящиков и буров, отмахали, по общему мнению, не меньше шести километров на запад от деревни Лаптовицы. Здесь и развернулась азартная охота на судака.
СТАЯ НА СТАЮ
Небо на этот раз давило сплошной серой массой, берег едва угадывался, да и то — временами. Поэтому действо происходило, как на гигантском крытом стадионе, «трибунами» которого были четвертая и пятая гряды торосов, если считать от начала пути. На арене этой, несмотря на запрет выезда на лед, мы насчитали… 12 автомобилей — от трепаного «москвича» и четырех ульяновских «буханок» до блестящих мини-вэнов, — а также 5-6 снегоходов-«буранов». Пассажиры этой армады да пешие подледники и составили двухсотенную артель добытчиков судака, члены которой, когда мы подошли, только готовили снасти, поглядывая по сторонам…
Вдруг в ватном безмолвии моторизованная стая разом заревела моторами, забряцала ледобурами, снялась с места и накрыла пятачок на сотню метров левее. Последовало двадцатиминутное сосредоточенное, почти синхронное, взмахивание удочками, оснащенными блеснами и балансирами.Возле нескольких лунок затрепетали на льду внушительных размеров молочнобрюхие рыбины, никак не сравнимые с прибрежной окуневой мелочевкой. Ажиотаж сменился затишьем, во время которого главной заботой рыбаков стало наблюдение за разведчиками, отправленными в разные стороны на поиски новой «тропы» судачьей стаи. И в какое-то мгновение все вновь подхватились, оставив после себя ледяное решето, сместились метров на двести в сторону Так повторялось трижды.
СУДАК — ЗНАТОКУ
В начале второго часа дня приметный рыбак собрал свой улов в рюкзак и сказал спутнику:
— Все, по домам, дальше ловить без толку!
Пожалуй, только тут мы по-настоящему поняли, насколько он прав: окреп южак, дувший, впрочем, с самого утра, но раньше не докучавший настолько, насколько «достал» проливной дождь. А ведь всю неделю до того сияло солнце. Таких погодных скачков судак не терпит. Клыкастый хищник — гроза, что называется, морей, — а капризен, как дитя…
Совету рыбака с летной кокардой на ушанке — разойтись — последовали многие: мало того, что рыбак этот явно местный, из ближайшей войсковой части, а значит, все про водоем знает, так он еще у нас на глазах только что продемонстрировал отточенное мастерство лова. Не присел ни разу, блеснил, стоя от меня в трех метрах, каждый десяток секунд взмахивал кистью на десяток же сантиметров, а не задирал руку, как большинство, до локтя. Не суетился, почувствовав удар судака, а, пожалуй, даже плавно подхватывал леску широко расставленными руками по очереди — так, что снасть оставалась на них, как пряжа. Мудро: ветром леску не уносит на соседа, не цепляется она за ледяную крошку, легко соскальзывает обратно в лунку на девятиметровую глубину, вслед за только что освобожденной от рыбины блесной. Держался мастер перед теми, кто глядел на него во все глаза — а было таких вокруг немало, — с достоинством, но без всякой заносчивости. Может, и пропустил поклевку, но охотно показал свою блесенку Обыкновенная, как сказал, торговая, узенькая серебристая капелька сантиметров пять длиной, оснащение в вершинке и у хвостика двумя небольшими тройничками. Словом, никаких тайн и хитростей. А посмотреть на такое действо — одно удовольствие.
Столь удачливых, как рыбак с кокардой, в стане охотников за судаком была едва ли десятая часть. Средний улов — 3-5 голов по килограмму-полтора, почти как положено правилами рыболовства. Но, говорят, в иные дни некоторым не остановиться и на 25-30 клыкастых, что, естественно, карается инспекторами рыбоохраны: двести пятьдесят рублей за каждый сверхнормативный экземпляр плюс штраф от пятисот до тысячи рублей.
ПО УСАМ ТЕКЛО…
Это уж точно. Не уберечься, когда хлещет дождь, а до берега — два часа пути. Текло также и за воротники, в сапоги-валенки, не сдержали напора воды ветровки и камуфляжные брюки. И поделом нашей компании, как и многим другим подледникам: всей предыдущей неделей настроились на теплую весну, оставили дома да в машинах на берегу «лишние» теплые вещи, а главное, плащи и полиэтиленовые палатки. Мало кто останавливался в обратном переходе, чтобы попробовать поймать окуня или плотву на новом месте. Шли то по ноздреватому льду, то по щиколотку в воде, перешагивая обозначившиеся трещины — границы будущих разломов. Сейчас-то, рассуждали, панцирь Чуди еще надежен, а ну как дождь зарядит на несколько дней?..
Уходя утром в туманное озеро, по компасу мы не сориентировались. Решили, что церковь, возле которой оставили машину, уж всяко днем разглядим издали. Двое поплатились пустой тратой времени и сил, так как приняли за «нашу» церковь другую, из соседней деревни. Крюк в пару километров был «наградой» за самонадеянность.
Когда уже спрятались в салоне от дождя и ветра, включили обогрев и начали попадать зубом на зуб, подвели итоги вылазки. Если не считать урока, преподанного «кокардой», ценность остального очень сомнительна: пара килограммов всякой мелкоты на четверых, стертые «по самое некуда» ноги, холодные «компрессы» на теле — предвестники простуды…
— Это ли не русский экстрим? — спросил один из нас.
— Настоящий будет через неделю, когда начнет отходить от берега и превращаться в кашу лед, на который мы полезем по доскам и жердям — и обязательно искупаемся, — был ему ответ. — А ведь мы полезем!
Юрий Польский